"Основа для единства России — русская культура, русский язык и традиции"

— И этот порядок вещей вы попытаетесь изменить силами "Народного ополчения"?

— Не только. Есть у нас и наша партия КПРФ, и массовое протестное движение, и восемь с лишним миллионов избирателей, и 40% всех россиян, которые так или иначе симпатизируют нам. Это не сила, это — силища. Сейчас мы все подводим 20-летний итог этой власти, которая начиналась с перестройки и демократизации, а заканчивается олигархией и криминализацией. Эта власть уйдет в любом случае, подобру ли, поздорову. Или не подобру. Не знаю. Но я за то, чтобы решить эту проблему выборами. В "Ополчении" в основном наши идейные союзники, готовые к протесту. А сейчас есть возможность объединить усилия самых широких патриотических сил. Вот совсем недавно мы провели большой сбор наших сил на Северном Кавказе. Очень позитивно.

— Кавказские товарищи позитивно восприняли то, что КПРФ фактически уходит с позиций интернационализма, чтобы заняться решением русского вопроса?

— Не надо путать интернационализм с русофобией. Идея интернационализма среди самых главных лозунгов: народовластие, справедливость, дружба народов. Но надо иметь в виду, что огромные просторы от Балтики до Тихого океана собирали воедино русские люди. Русских, украинцев, белорусов в нашей стране 85%, то есть 85 человек из 100 это русские, украинцы и белорусы. И значит, мы ответственны за тех, кого собрали под свои знамена, за единство и безопасность этих огромных территорий. Мы не просто ответственны, мы обязаны выстроить так отношения, чтоб была реальная дружба народов. Но сегодня же раскололи людей по всем признакам: по имущественному, по социальному, по национальному. И в самом униженном положении оказались русские. Притом что основой для единства сейчас могут быть русская культура, русский язык и традиции. А это — умение жить рядом, ладить, не порушив ни одного языка, ни одной культуры, ни одной веры. Более того, при советской власти мы каждому — самому малочисленному народу — дали письменность на родном языке. Поэтому я, например, с ужасом смотрел, что творилось в декабре 2010 года на Манежной площади, когда начинали бить человека только потому, что у него другого цвета волосы или глаза.

— Те, кто бил, тоже считают, что русских надо защитить от этих — всех остальных.

— Извините, это не дело. Это унижение для всех. Важнейшее из того, что нуждается в защите,— это русская духовность, русская культура, русский язык. Если этого единства не будет, поверьте мне, никого ничего не удержит. Можете представить себе многоязычную Америку единой, если бы не было там английского языка для всех? Не можете. А вот министр образования Андрей Фурсенко может разработать такой закон, по которому русский язык и литературу можно выкинуть из обязательных предметов изучения в школе.

— Когда КПРФ заявляет, что сначала надо защитить нас — русских, потому что нас 85%, а уже потом мы позаботимся обо всех остальных, то ни один уважающий себя человек из оставшихся 15% не примет такой заботы. Он скорее проникнется симпатиями к своим родным сепаратистам.

— А те, кто безнаказанно измывается над русскими на русских же землях — весь этот пришлый сбродный криминалитет, он что, так и останется безнаказанным? Из "интернациональной" с ним солидарности сегодняшней власти, что ли? Или его нет — эдакий невидимка? Хотя каждый так или иначе с ним уже столкнулся. Вы не только со мной, вы с людьми поговорите — на улицах, в магазинах, в метро. Они вам все очень хорошо объяснят. В том числе и насчет интернационализма. Смотрите, как чеченская власть сражается с сепаратистами и террористами. В этой борьбе погиб старший Кадыров. А вы пытаетесь говорить о всеобщей симпатии в национальных регионах к террору? Не понимаю вас. Вы не там ищете угрозу единству России. Гораздо опаснее, что билет на самолет от Владивостока до Москвы стоит дороже, чем от Владивостока до Сан-Франциско. А из Благовещенска проще переплыть через речку в Китай и уже оттуда улетать до Москвы: обходится в полтора-два раза дешевле. Угроза в том, что с Дальнего Востока убежало 2 млн человек, а из Сибири — 5 млн. Раньше во все времена — хоть голод, хоть мор — население там всегда прибывало. А мы здесь на европейской части на 90% пользуемся тем сырьем, которое возим через Уральский хребет из этих главных кладовых и главных копилок страны. Другая угроза в том, что губернаторы зависят от каждого чиха в Кремле или в правительстве. Потому что до 70% всех доходов поступают в федеральный бюджет, хотя десять лет назад под нашим давлением половина шла в общероссийский бюджет, а половина — в местные. Вот с чем надо бороться, и вот от кого защищаться.

"Мы имеем возможность получить более 50% голосов"

— Обо всем этом вы и ваша партия говорите никак не меньше десяти лет. А победа на парламентских выборах у вас одна — в 1995 году.

— В том году было массовое прозрение у людей. Их обманули "реформаторы" беспощадно и жестоко. А когда Путин пришел, у людей появилась надежда, что человек молодой, трезвый, сумеет справиться, будет развивать страну. Если взять первое послание Владимира Путина Федеральному собранию, то под многим и я там подпишусь. Но он так и не выскочил из этой грязной, вороватой, безумной колеи Ельцина. Ничего не создано. Чтоб "мочить в сортире", надо по крайней мере сортиры построить. Ну а теперь власть вообще не подчиняется никаким нормам и законам. Они как не проводили честные выборы, так и не хотят их. Потому они и в предвыборных дебатах не считают нужным участвовать. Ни Ельцин, ни Путин, ни Медведев не включались с нами в дебаты.

— Значит, и в эту кампанию вы будете ругаться с ЛДПР по поводу того, кто первым взялся за русский вопрос, будете дебатировать со "Справедливой Россией" о том, кто из вас истинно социалистическая партия. А победит без всяких дебатов "Единая Россия", потому что ее предвыборный список возглавит Владимир Путин?

— Мы ни с кем не собираемся ругаться. Мы собираемся пропагандировать свою программу, свою команду и свои способы решения назревших проблем. Считаем — это на порядок эффективнее любой ругани. То, что страна ползет в очень опасном направлении, сейчас видят все. И задача сейчас — убедить людей, что сползание это можно остановить. В этой связи мы продолжаем наш народный референдум в поддержку наших же программных установок. Уже подписалось 5 млн человек. К выборам планируем собрать 15 млн. И если человек решился ответить "да" на все вопросы нашего референдума и поставить свою подпись, то можно не сомневаться: 4 декабря он проголосует за нас. Недавний пленум ЦК оценил наши возможности в 30–35%. Но, считаю, мы имеем возможность получить во многих местах более 50% голосов.

— А что будет с партией, если она вдруг получит голосов меньше, чем в прошлый раз?

— Это абсолютно некорректный, нетактичный вопрос. Вы прекрасно знаете настроения людей. Партия получит больше. И существенно больше. Наша задача уберечь этот результат. Для этого мы уже начали готовить своих наблюдателей. В эту кампанию их будет 500 тыс.— в среднем по пять наблюдателей на каждом избирательном участке. Я вам уже говорил о наших успехах в марте на региональных выборах. Так вот, на тех участках, где мы смогли выставить по пять наблюдателей, там и собрали по 50% голосов. Для настоящего и всестороннего контроля за выборами готовы объединить усилия со всеми партиями.

— Подготовка полумиллиона наблюдателей потребует кроме всего прочего и финансовых затрат. У КПРФ не стало проблем со спонсорами?

— КПРФ всегда рассчитывает на собственные силы и ресурсы. Но должен вам сказать, что настроения меняются и в бизнес-сообществе. Еще год назад предприниматели думали, а как бы можно было пристроиться к "Единой России". А недавно я встречался с деловыми людьми и был весьма удивлен. Они сами — я их об этом не спрашивал — рассказали, какой у них может быть выбор 4 декабря: "Не ходить. А если и идти, то голосовать только за вас".

— Кто будет в вашем предвыборном списке? Старая гвардия?

— В наших региональных отделениях сейчас проходят первичные выборы кандидатов в депутаты. Выдвижение в первичных отделениях закончились в апреле, после чего мы имели 1200 кандидатов. Потом прошел следующий этап первичных выборов на уровне районных и городских отделений, который смогли пройти 780 кандидатов. Теперь начался этап в региональных отделениях. В 42 регионах первичные выборы уже состоялись, и сквозь это сито отбора прошли пока 312. Из действующих 57 депутатов вновь выдвинуты кандидатами пока 26. К предвыборному съезду в списке будет 600 кандидатов — блок коммунистов и беспартийных. А персонально мы найдем разумное сочетание опыта, зрелости, профессионализма и молодого задора.

— Похоже, молодежь воспринимает КПРФ как трамплин. К примеру, Алексей Багаряков. Избрался по вашему списку, три с половиной года отработал депутатом. А две недели назад ушел вице-губернатором в Свердловскую область. В партию он, кажется, так и не вступил?

— Ну, успокойтесь, дело не в этом. У него есть знания бизнеса, производства. А теперь он пройдет хорошую школу в серьезной сильной области, будет развиваться.

— Но для начала ему, скорее всего, придется на "Единую Россию" поработать в ближайшую кампанию. Или вы думаете, он для КПРФ не потерян?

— Багаряков — из категории симпатизантов партии, ее попутчиков. Такие по самой сути своей не могут не колебаться. Они есть везде. У "Единой России" таких вообще чуть ли не две трети. Я уж не говорю про "Справедливую Россию". Я считаю так: если будет придерживаться тех душевно-нравственных критериев, которые мы пытались вложить в его душу. Если кроме знания бизнеса он сохранит понимание того, что Россия — страна коллективистская, что Россия без справедливости не может жить, что надо уважать человека труда, мозоли которого создают главные ценности, то тогда да — у него будет перспектива. А если он встроится в эту же криминально-олигархическую структуру, пытаясь на этом делать себе капитал, то он обречен, как и все они.

— Ваши первички и районные отделения уже успели предложить вас в качестве будущего кандидата в президенты от КПРФ.

— Рано пока что-то решать. Я твердо заявил и своему активу, и нашим союзникам, что для нас важны прежде выборы думские и местные, которые пройдут 4 декабря. Если мы реализуем свои возможности на думских выборах — тогда один вопрос. Если не реализуем — другой вопрос. Но хочу еще раз сказать, что сейчас у нашей партии и союзников как никогда очень хорошие перспективы на будущее. Наша задача не гадать, кто пойдет, а выложиться в думскую кампанию.

— Если реализуете свои возможности в думскую кампанию, то — кто?

— Тогда мы должны будем представить обществу сильную команду: кто — за президента, кто — во главе правительства, и кто какие ключевые посты займет, чтобы реализовать программу возрождения страны. Но подбор команды предполагает очень серьезные консультации со всеми возможными союзниками или попутчиками. С кондачка, за ради красного словца это не делается.

— С кем вам будет проще состязаться на президентских выборах — с Владимиром Путиным или с Дмитрием Медведевым?

— Это они пусть решают.

— А что лучше для страны? Чтобы Путин вернулся или все-таки Медведев пошел на второй срок?

— Для страны лучше абсолютно новый курс, новая команда и новый состав правительства. Абсолютно лучше.

— При ком из них — при Путине или при Медведеве — возможна смена курса и команды.

— Ни при том и ни при другом — а также ни при их протухшей команде и насквозь прогнившем курсе. Я считаю, что и один и второй давно могли бы принять такое решение. Но этого решения нет. И пока в их исполнении не предвидится.